Снайперы в «малой войне» (Часть I)

Это новый тип войны, новый по своей интенсивности и вместе с тем традиционный - война повстанцев, партизан, заговорщиков, убийц; война засад, а не сражений; инфильтрации, а не агрессии; стремление к победе путем истощения и дезорганизации противника вместо втягивания его в открытую войну. Такое положение требует от нас выработать совершенно новую стратегию, новые типы вооруженных сил, новое обмундирование, новые и эффективные методы военной подготовки.

Президент США Джон Кеннеди, июнь 1962 года

Характерная особенность локальных войн состоит в том, что с началом активных боевых действий вооруженные формирования стремятся избавиться от тяжелой боевой техники и вооружения (если они у них имелись), поскольку это ограничивает маневренные возможности партизанских отрядов, привязывает их к базам снабжения и ремонта. Вооруженные формирования ведут партизанскую войну, навязывая действующим против них частям регулярной армии бои на закрытой местности (горы, джунгли, город), где противников во многих случаях разделяют лишь несколько десятков метров. Естественно, что в этих условиях бронетехника становится неэффективной, а огонь артиллерии и удары авиации представляют угрозу для собственных войск. Поэтому главный упор делается на легкое стрелковое оружие.

Тактика партизанских формирований, сводящаяся в основном к действиям в пешем порядке, не выдвигает особых требований к компактности легкого стрелкового оружия, главным критерием в этой ситуации является огневая мощь.

Кроме того, партизаны стараются обойтись без прямого огневого контакта с противником, а если избежать этого невозможно, то стремятся, по крайней мере, увеличить дистанцию. Этот фактор приводит к тому, что на первый план сегодня выходят стрелковые системы, способные вести точный огонь на расстоянии до 600 метров. Автоматический огонь уступает место стрельбе одиночными выстрелами. Это не только позволяет экономить патроны, но и резко увеличивает эффективность огня. Так как снайперская винтовка и пулемет являются наиболее точным и наиболее мощным оружием пехоты, в "малой войне”, наряду с такими необходимыми специалистами, как подрывник и гранатометчик, на первый план выходят снайперы и пулеметчики.

В западных армиях сегодня существуют две основные концепции снайпинга при ведении боевых действий в обычных условиях. В первом случае снайперская пара или одиночный стрелок работают в режиме свободной охоты, т.е. основной их задачей является уничтожение живой силы противника на передовой линии и в ближайшем тылу. Во втором случае снайперско-разведывательный патруль, состоящий из четырех-восьми стрелков и двух наблюдателей, сковывает действия противника в своей зоне ответственности и собирает сведения об организации переднего края противника. При необходимости такая группа может быть усилена пулеметом или гранатометом.

Для выполнения боевой задачи снайпер располагается на отдельной, тщательно замаскированной позиции. При появлении цели стрелок должен быстро оценить ее значение (т.е. определить, стоит ли стрелять по этому объекту вообще), выждать момент и поразить цель первым выстрелом. Для того чтобы произвести наибольший психологический эффект, желательно поражать цели, находящиеся как можно дальше от линии фронта: меткий выстрел "ниоткуда”, поразивший человека, чувствовавшего себя в полной безопасности, повергает других солдат противника в состояние шока и ступора.

Наиболее эффективны снайперские операции в позиционных боях. В этих условиях применимы три основные формы боевой работы:
- снайпер (снайперская группа) располагается среди своих позиций и не позволяет противнику свободно перемещаться, вести наблюдение и разведку;
- снайпер (снайперская группа) ведет свободную охоту вдали от своих позиций; основная задача - уничтожение командования высокого ранга, создание нервозности и паники в ближайшем тылу противника (т.е. "снайперский террор”);
- групповая охота, т.е. работа группы снайперов в четыре-шесть человек; задачи - вывод из строя ключевых объектов при отражении атак противника, обеспечение скрытности при перемещениях своих войск, имитация повышения боевой активности на данном участке фронта. В некоторых ситуациях целесообразно применять снайперов в масштабе роты или батальона централизованно. Это позволяет усиливать огневое противодействие противнику на основном участке боя.

Но "малая война”, или, говоря по-другому, конфликт низкой интенсивности имеет свои характерные особенности, резко отличающие его от классических боевых действий. Если посмотреть на опыт применения снайперов, накопленный в ходе локальных войн последних десятилетий, то вырисовывается следующая картина.

Основным тактическим приемом является снайперская засада. В целом снайперская засада в условиях "малой войны” практически не отличается от классической засады, которая применяется снайперами всего мира в условиях длительной обороны противоборствующих сторон.

Наиболее результативным тактическим приемом в снайпинге является длительная дневная засада. Она применяется на заранее намеченных позициях в районе наиболее вероятного появления целей. Главной задачей засады является выявление противника, ограничение его передвижения и деморализация, а также сбор разведывательной информации. Приоритетными целями при этом являются командир подразделения, снайперы, гранатометчики.

Засада может иметь, в зависимости от оперативной обстановки, и свои варианты. Например, снайпер совместно с пулеметчиком действуют исключительно с целью изменить направление движения противника и направить его на заминированный участок местности или в огневой мешок, подготовленный основными силами своего подразделения.

В некоторых ситуациях вполне реальна работа снайпера в лесу способом "кукушки”. Для этого совсем не обязательно лезть на деревья; имеется в виду быстрая и точная стрельба с такой же быстрой сменой позиций. Это может быть полезным, например, для того, чтобы отвлечь на снайпера основные силы противника и дать возможность остальным членам партизанской группы оторваться от преследования.

"ЗИМНЯЯ ВОЙНА” В ФИНЛЯНДИИ

Говоря о "кукушках”, нельзя не вспомнить военный конфликт на Карельском перешейке зимой 1939 - 1940 годов. Это была странная война: большая, прекрасно вооруженная и механизированная Красная Армия в течение полугода с огромным трудом и тяжелейшими потерями пыталась сломить сопротивление совсем небольшой (около 100 тысяч человек) финской армии.

Многие советские солдаты и офицеры совсем не были готовы к тому, что им придется столкнуться с малыми, очень подвижными отрядами лыжников, многочисленными минами-ловушками и знаменитыми снайперами-"кукушками”. Участник боев на Карельском перешейке позднее вспоминал: "Замечаем: пули ложатся вокруг нас. Откуда они? Вдруг падает пулеметчик. Спрашиваем: "Куда ранен?” - "В затылок”, - отвечает наклонившийся к нему товарищ.

Значит, стреляют с тыла. Начинаем осматривать деревья. Ветви густые, завалены снегом. Замечаю, что ветви одной из елей чуть-чуть колышутся. Всматриваюсь через прицел снайперской винтовки и вижу: "люлька”, а на ней ноги в пьексах. Стреляем. С дерева падает человек. Подбегаем: белофинн с автоматом.

Осматриваем другие деревья; на некоторых замечаем тоненькие полоски - круговые срезы коры, вглядываемся - на каждом из таких деревьев устроены "люльки”, но людей нет, очевидно, эти деревья подготовлены "про запас”.

…В первые минуты мы думали, что сбитые нами белофинны - случайные люди, отрезанные от своих и спрятавшиеся на деревьях, чтобы вредить в наших тылах. Тогда мы еще не знали, что подобный способ войны - система, которую враг станет применять по всему фронту”. (И. Кульпин "Бои в Финляндии”).

Тактика партизанской войны и мелких диверсий, проводимая малочисленной финской армией, принесла свои плоды: по свидетельству некоторых военных историков, потери советских войск были огромными, при этом есть немалые основания полагать, что значительная часть солдат была уничтожена именно снайперами. Финские "кукушки” отработали основные тактические приемы, которые позднее русские снайперы с успехом применили против немцев. Например, работа снайпера в контакте с пулеметчиком и подрывниками. "Кукушки” также придумали зимнее снайперское укрытие "финский сугроб”, использование ложных позиций для отвлечения противника, минирование покидаемой "лежки” и многое другое.

Бывший сотрудник НКВД СССР С. Ваупшасов в мемуарах пишет: "Умный и коварный противник оставлял на занятой нами земле многочисленные подразделения стрелков и автоматчиков, целые лыжные батальоны с задачей дезорганизовать функционирование войсковых тылов, рвать коммуникации, нападать на госпитали, штабы, склады. Легкие, подвижные группы шюцкоровцев были мастерами такой вот "малой войны” и доставляли нашему командованию много хлопот.

На борьбу с диверсионными отрядами были брошены пограничные батальоны и войска НКВД. Базируясь в тылу действующей армии, мы охраняли подъездные пути, линии связи, тыловые учреждения, выслеживали, вылавливали и уничтожали вражеских лыжников…

Наибольшую опасность представляли одиночные финские автоматчики и снайперы, засевшие на деревьях в белых маскировочных халатах и совершенно сливавшиеся со стволом и ветками, запорошенными снегом. Советские бойцы прозвали их "кукушками”, видимо, за одиночество и "древесный” образ жизни. "Кукушки” имели задачу выводить из строя командный состав. Наши командиры и политработники очень скоро перестали носить далеко видные знаки различия, но "кукушки” все же ухитрялись узнавать начальников по кобуре пистолета, портупее, командирским полушубкам и стреляли без промаха. Ни на минуту нельзя было снять маскхалат, чтобы не выделиться из среды бойцов” (С. Ваупшасов. "На тревожных перекрестках”).

Характерно, что, по сути, финны применили против Красной Армии ту самую тактику "малой войны”, которая в 1920-е годы была разработана советскими военачальниками - М. Фрунзе, И. Уборевичем, А. Егоровым, В. Примаковым. М. Фрунзе еще в 1921 году писал в статье "Единая военная доктрина и Красная Армия”, что "если государство уделит этому достаточно серьезное внимание, если подготовка к "малой войне” будет проводиться систематически и планомерно, то и этим путем можно создать для противника такую обстановку, в которой при всех своих технических преимуществах он окажется бессильным перед сравнительно плохо вооруженным, но полным инициативы, смелым и решительным противником”.

Многие военные специалисты до сих пор полагают, что подрыв важнейших мостов, массированное минирование дорог, засады и снайперский террор с первых часов вторжения могли бы резко снизить скорость немецкого блицкрига, если бы советское командование применило тактику мелких подразделений в 1941 году.

Кстати, это мнение поддерживал и "советский диверсант № 1” - Илья Григорьевич Старинов: "Опустошение территории при отходе командование финляндской армии дополняло действиями партизанских снайперов и различного рода минами. Все это составляло значительные трудности для Красной Армии” (И. Старинов. "Мины замедленного действия”).

ЛОКАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ 1950 - 1960-х

Война в Корее с использованием американской армии и подразделений морской пехоты показала недостаток понимания командованием способов применения снайперов. Американские подразделения редко полагались на них, несмотря на то, что в некоторых случаях использовались контрснайперская стрельба и огонь на подавление. Рекомендации, появившиеся в результате корейской войны, включали необходимость централизованных снайперских школ, использование квалифицированного личного состава, а также необходимость обучения командного состава тому, как правильно использовать возможности снайперов. В результате пехотная школа армии Соединенных Штатов получила задачу по организации школы снайперов. Эта миссия была выполнена в 1955 - 1956 годах.

Программа обучения снайперов учитывала боевой опыт Второй мировой войны, который сводился к следующему:
- лучшей активной защитой от вражеских снайперов является тренированный снайпер;
- навыки, требуемые от тренированного снайпера, должны превосходить навыки среднего стрелка;
- снайпер должен быть квалифицированным стрелком со специальным оружием;
- снайпер должен быть хорошо натренирован в боевых навыках отдельного солдата;
- слабая или незаконченная тренировка и отсутствие боевой доктрины ограничивают использование снайперов;
- обучение пехотных командиров является крайне важным для правильного использования снайперов.

Эта программа оказалась недолговечной из-за непонимания и недооценки значения снайпера фактически во всей американской армии. Штатная должность снайпера была упразднена, а программа специальной подготовки снайперов стала необязательной.

Когда с началом боевых действий во Вьетнаме возникла острая нужда в снайперах, американские генералы с удивлением узнали, что своих снайперов у них практически и нет, насчитали всего лишь несколько человек. Доходило до того, что вьетконговцы совершенно открыто располагались на дистанции от 700 до 1000 метров и корректировали огонь своих минометов. В джунглях и в сельской местности партизаны свободно перемещались, уверенные, что смогут заметить американские патрули и либо скрыться, либо заманить их в засаду.

В этих условиях корпус морской пехоты США, более склонный к партизанским методам войны, в середине зимы 1965 года первым в американской армии воссоздал снайперские школы. Постепенно подобные школы стали возникать и в полках сухопутных войск. Вьетконговцы больше не чувствовали себя в безопасности: американские снайперы ограничили свободу их передвижения на поле боя. Особенно отличились снайперы корпуса морской пехоты Чарлз Маухинни (103 подтвержденных попадания) и Карлос Хечкок (93 подтвержденные ликвидации и около 200 неподтвержденных), а также стрелок из сухопутных войск Адалберт Уодрон (113 попаданий).

Разведывательно-снайперский взвод 1-й дивизии корпуса морской пехоты за шесть лет боевых действий уничтожил около 1750 солдат противника, хотя за все годы в составе этого подразделения побывало всего 46 человек, в том числе знаменитый сержант Карлос Хечкок. В среднем для уничтожения одного солдата противника данное подразделение тратило 1,5 пули - против 250 000 патронов, затрачиваемых пехотой. Тем не менее только после Вьетнама корпус морской пехоты учредил полноценную школу снайперов в Куантико, штат Вирджиния. Сухопутные войска последовали его примеру еще позднее - в 1987 году.

Современные конфликты низкой интенсивности резко повысили роль снайперов в боевых действиях. Боевая практика показывает, что несколько хорошо подготовленных и экипированных стрелков иногда способны сыграть решающую роль в исходе боевого столкновения. Нужно отметить, что во время и Первой, и Второй мировой войны партизанами снайперы практически не использовались. Однако уже в 50-60-е годы ХХ века, в связи с ростом многочисленных национально-освободительных движений, снайпинг все чаще стал применяться и в партизанской войне.

В частности, по сообщению средств массовой информации, руководство каренской национально-освободительной армии, и сегодня активно действующей на территории Бирмы, уделяет серьезное внимание подготовке и использованию снайперов (карены - крупная этническая группа, которая длительное время оказывает вооруженное сопротивление правлению военной хунты в Мьянме). Несмотря на то, что вооружение и экипировка бойцов крайне примитивны (в некоторых случаях оптический прицел на автоматическую винтовку М16 устанавливался с помощью эпоксидного клея), а низкий образовательный уровень курсантов создает определенные трудности при обучении, каренским снайперам уже удалось провести несколько успешных операций по ликвидации высокопоставленных чиновников и высших офицеров бирманской военной администрации.

Недооценка значения снайперских операций в условиях "малой войны” характерна для большинства армий. Советская, а следом за ней и Российская армия не только не стали исключением, но, скорее, напротив, представляют собой классическую иллюстрацию на тему: "Мы сразу не подумали, и вот что из этого вышло”. В Афганистане Советская армия была вынуждена начинать снайпинг практически с нуля. Подводя итоги той войны, российские военные специалисты признают, что армия рано отказалась от штатных снайперов, от персонального отбора лучших стрелков и их целенаправленной подготовки. Даже при насыщенности подразделений в бою тяжелым оружием и техникой, одиночный снайперский огонь продолжает играть важнейшую роль в исходе столкновения. Участник боевых действий на территории Республики Афганистан А. Григорьев вспоминал: "В сентябре 1985 года в районе Доханан-Гори, западнее Пули-Хумри, всего два моджахеда, удачно выбрав огневую позицию, полдня удерживали два батальона 149-го полка, пока наши бойцы на руках не втащили на гору БМП-2 и огнем ее автоматической пушки не размазали стрелков по камням”.

В зависимости от обстановки могут быть различные варианты тактических действий. Вот как описывает боевую работу снайпера в условиях современного конфликта низкой интенсивности участник боевых действий в Нагорном Карабахе А.Чернов: "Атака начинается с рубежа 250-300 метров (иногда между позициями по 150 м) внезапным броском всего формирования. Тут снайперу, как говорится, и козыри в руки. Обычно я выбирал позиции метрах в 50 за позициями своих войск, в виноградниках или многочисленных развалинах. Здесь существовало еще одно преимущество: находясь позади импульсивных кавказских воинов, я был уверен, что не получу пулю в спину или не буду брошен при внезапном отступлении.

Как правило, не успевают атакующие пройти и 50 метров, как их встречает хоть и беспорядочная, но довольно плотная стрельба. В силу непонятных причин они тут же смешиваются, сбиваются с темпа и залегают. Это тот самый момент, который нужен снайперу, работающему в обороне. Командиры противника бегают, пытаясь поднять солдат… Этот этап длится по-разному: от 5 до 10 минут, затем либо атака продолжается, либо наступающие окапываются. В сумятице боя как раз и можно сделать 5 - 6 прицельных выстрелов.

Если же выпадает небольшое затишье, то появляется работа поинтересней. Я, как правило, ночью выбирался в дозор, стараясь как можно ближе подобраться к позициям противника. Что, учитывая большое количество виноградников, фруктовых садов и всевозможных урбанистических элементов пейзажа, не представляло особой сложности.

Обычно в дозор я уходил на сутки. Маскировочное снаряжение сделал из трех комплектов трехцветной "пятнашки” и КЗС. Тканью от КЗС перематывал также ствол винтовки. Из боеприпасов брал, как правило, 3 обоймы к винтовке (15 патронов), пистолет ТТ с 5 магазинами, 6 гранат РГД-5, а на некоторые дозоры прихватывал еще и МОН-50 с электрическим взрывателем. Миной перекрывал возможный непростреливаемый подход. Брал с собой радиостанцию "Алинко” с радиусом действия 15 км. Точно такую же имели люди, прикрывавшие меня пулеметом Калашникова и РПГ-7. …В случае обнаружения я давал три тоновых сигнала, и мое прикрытие открывало ураганный огонь. Как правило, 250 патронов и 3-5 выстрелов из РПГ-7 было вполне достаточно, чтобы мне переместиться в безопасное место, где можно было благополучно дождаться темноты”.

(Начало. Окончание в статье «Снайперы в «малой войне»» (Часть II))

Олег Рязанов
Братишка 12-2003