Большой размер для Страны Советов: начало

(Продолжение. Начало цикла в статье «Приручение пулемёта»)

Крупнокалиберные пулемёты появились на полях сражений достаточно давно. Собственно, поначалу все пулемёты могли бы претендовать на звание крупнокалиберных. Так, появившийся в США в начале 1860-х пулемёт Вильсона Эйгара имел калибр .58 в дюймовой системе — или 14,5 мм в более привычной для нас метрической. Подобные пулемёты по баллистике и пробивному действию ничуть не превосходили тогдашние винтовки, поэтому после перехода основного пехотного вооружения на малокалиберный по тогдашним меркам патрон уменьшился калибр и пулемётов. Необходимости в более мощном патроне военные какое-то время не видели, но так продолжалось недолго.

Слоновий калибр для дирижабля

Первая мировая война достаточно быстро поменяла приоритеты. Уже первые воздушные бои наглядно продемонстрировали необходимость усиления авиационного вооружения. Причём если для дуэлей полотняных этажерок между собой пока годились обычные пулемёты винтовочного калибра, то смахнуть с неба воздушный шар артиллерийских наблюдателей или прилетевший с недружеским визитом цеппелин получалось плохо.

В этих условиях французы быстро сообразили, что наполнить зажигательным составом проще устаревшую сравнительно крупную пулю от патрона 11×59 R Gras. Их экспериментами заинтересовались и по другую сторону Ла-Манша. Очень скоро первые возрождённые крупнокалиберные пулемёты доказали свою эффективность, и 11-мм британские «Виккерс Баллон Бастер» использовался в союзной авиации до самого конца Первой мировой.

Разумеется, созданный в 1870-х годах ещё под использование дымного пороха, французский патрон 11×59 R Gras был далёк от идеала. Если с аэростатами и прочими летающими сосисками он справлялся неплохо, то против новых немецких тяжёлых бомбардировщиков оказался уже не так эффективен. Кроме того, уже в 1916 году к воздушным заботам добавилась и наземная: в бой вступили первые танки.

В одной из прошлых статей, посвящённых противотанковым ружьям, уже упоминался как разработанный в Германии крупнокалиберный пулемёт MG 18 TuF (Tank und Flieger Maschinengewehr), так и созданный в США пулемёт Браунинга под патрон .50BMG.

Джентльмены с Альбиона пошли более привычным для себя путём. Видимо, решив, что танк — это почти слон, только шкура у него толще, фирма «Эли Бразерс» взяла за основу нового патрона .600 Nitro Express. До 1988 года он числился самым мощным охотничьим боеприпасом. Именно про подобных монстров была сложена шутка, что при выстреле падают и слон, и стрелок, а победителем считается тот, кто сумеет встать. В итоге патрон 12,7×81mmSR и модифицированный для его использования пулемёт Виккерса появились уже после окончания Первой мировой войны. После заключения перемирия британская армия в значительной степени утратила интерес к проекту, зато новым патроном и оружием под него живо заинтересовались в Италии… а также в далёкой Советской России.

Традиционное соперничество

В СССР крупнокалиберные пулемёты попросту отсутствовали, хотя в Гражданскую войну Красная армия неплохо справилась и без них. Тем не менее уже в начале 1924 года Реввоенсовет КА впервые рассмотрел этот вопрос, а в конце 1925 года предложил Артиллерийскому комитету заняться разработкой отечественного крупнокалиберного пулемёта. Примечательно, что в качестве основной задачи уже тогда ставилась ПВО:

«Ввиду отсутствия на вооружении противоаэропланного пулемёта крупного калибра поручить Артиллерийскому комитету к 1 мая 1927 года разработать образец этого пулемёта и патронов к нему калибром от 12 до 20 мм. При разработке противоаэропланного крупнокалиберного пулемёта учесть необходимость его использования и для борьбы с танками».

Учитывая отсутствие в СССР опыта конструирования такого оружия, самым простым вариантом справедливо виделась покупка подходящей лицензии — тем более что английский пулемёт уже побывал в стране победивших рабочих и крестьян и даже испытывался, в том числе и в воздухе. Но в конце 1920-х у страны хватало «узких мест», на закрытие которых требовалось в первую очередь расходовать скудные валютные резервы, поэтому было решено создать пулемёт самим. Впрочем, для ускорения и облегчения процесса патрон решили взять как раз английский 12,7×81mmSR — на складах имелся небольшой запас таких боеприпасов.

Сам пулемёт при этом копировать не стали — то ли опасаясь испортить и без того не самые лучшие отношения с Англией, то ли с самого начала сочтя неудовлетворительными массогабаритные характеристики «Виккерса». В качестве основы для первого советского крупнокалиберного пулемёта было решено взять немецкий пулемёт системы Дрейзе. Хотя в качестве ручного пулемёта он и проиграл новому советскому ДП, его конструкция представляла немалый интерес. Автоматика с коротким ходом ствола в сочетании с оригинальной системой запирания позволяла рассчитывать на получение образцов с достаточно небольшой на фоне тогдашних крупнокалиберных аналогов массой.

Пулемёт изначально проектировался как для авиации, так и в наземном варианте. Надо заметить, что эта двойственность серьёзно усложняла работу конструкторов, поскольку пожелания одного заказчика порой мешали выполнению требований второго. Тем не менее к лету 1927 года на Тульском оружейном заводе собрали два первых опытных образца крупнокалиберного пулемёта, проходившего в документах под обозначением 5П — то есть «5-линейный пулемёт». Само оружие проектировал конструктор И.А. Пастухов, отработкой станка для него занимались А.А. Ознобищев и С.А. Прилуцкий.

Однако уже в конце 1927 года как минимум один из заказчиков резко передумал использовать английский патрон, а точнее, старый английский патрон. В середине 1920-х в концерне «Виккерс» занялись разработкой нового крупнокалиберного боеприпаса и оружия для него. Патрон .5 Vickers High Velocity (12,7×120 мм), судя по всему, создавался с расчетом «догнать и перегнать» заокеанский .50BMG, и, как видно по 120-мм длине гильзы, джентльмены не поскупились.

Судя по некоторым данным, именно под влиянием новостей из Великобритании в СССР решили не использовать 12,7×81mmSR. Действительно, зачем принимать на вооружение патрон, от которого отказываются его создатели? К тому же ставка на имевшиеся запасы тоже не оправдалась: их не хватило даже для проведения полномасштабных испытаний тульских образцов, а к работе над крупнокалиберными пулемётами должен был подключиться ещё и завод в Коврове.

В 1928 году, после принятия на вооружение ручного пулемёта системы Дегтярёва, ковровское КБ получило задачу спроектировать крупнокалиберный пулемёт для противовоздушной и противотанковой обороны. Хотя В.А. Дегтярёв и его помощник Г.С. Шпагин приступили к работе позже, чем туляки, решение о переходе на новый патрон фактически уравняло шансы — хотя правильнее будет сказать, что затормозило работы в обоих КБ. Новые патроны 12,7×108 мм начали появляться только в 1929 году, да и то далеко не в окончательном виде. Взяв за основу обычный ДП, в Коврове до конца 1930 года изготовили два опытных образца крупнокалиберных пулемётов. Первый выглядел просто как увеличенный ДП: питание осуществлялось из плоского дискового магазина. Второй получил приёмник Шпагина для матерчатой ленты.

В итоге решение о дальнейших путях развития отечественных крупнокалиберных пулемётов заказчики смогли принять не раньше 1931 года — при этом туляки на испытание отправили еще старый вариант 5П под «виккерсовский» патрон 12,7×81mmSR. В докладе наркому по военным и морским делам СССР К.Е. Ворошилову по результатам испытательных стрельб говорилось:

«Изготовлено два крупнокалиберных пулемёта — 12,7-мм системы Дрейзе изготовления ТОЗ на станке Прилуцкого и пулемёт системы Дегтярёва на универсальном станке Колесникова… При демонстрировании РВС СССР оба пулемёта работали удовлетворительно. Темп стрельбы 350–400 выстрелов в минуту. Бронепробиваемость: 16-мм танковая броня при угле встречи 90° на 300 метрах система Дегтярёва 100%, Дрейзе — 80%. По сравнению с иностранным пулемётом Браунинга пулемёты обладают большей мощностью, имея начальную скорость 810 м/с против 760 м/с у «Браунинга». Пулемёты дорабатываются, и после окончания испытаний предположено заказать в 1931 году 50 пулемётов системы Дегтярёва как более лёгкого и простого в изготовлении и допускающего в дальнейшем постановку ленты».

Судя по этой цитате, в Коврове тоже решили лишний раз не рисковать, отправив на испытания образец с магазинным питанием, а о возможности внедрения ленточного только упомянули. Осторожность была весьма уместной: отработка ленточной подачи для крупнокалиберного пулемёта оказалась сложной задачей. Тем не менее для победы «по очкам» над пулемётом из Тулы этого хватило.

Подводя итог первому этапу работ над крупнокалиберными пулемётами в СССР, можно сказать, что решение не дорабатывать 5П было скорее правильным. Скорее всего, доработка вылилась бы в кардинальную переделку конструкции, что потребовало бы много времени и сил и не факт, что привело бы к лучшему результату. Другое дело, что и выбранный путь сложно назвать полностью успешным. Работы над доводкой крупнокалиберного пулемёта Дегтярёва затянулись по целому ряду причин, о чём будет рассказано позднее. Сказались как неопределённость с выбором патрона: 12,7 или 14,5 мм, гильза с закраиной или без неё, — так и упомянутые выше разногласия в требованиях между ВВС и наземными заказчиками, а также ряд иных причин.

Пока же стоит заметить, что в межвоенный период за пределами СССР появилось немало конструкций крупнокалиберных пулемётов. Фактически же благодаря гению Джона Браунинга только США ещё в 1921 году получили удачный образец, который, пройдя через серьёзную модернизацию, к началу Второй мировой войны вывел американцев в лидеры «крупнокалиберной гонки». Англичане же, имевшие поначалу значительную фору в воздухе и на земле, напротив, вынуждены были довольствоваться пулемётами винтовочного калибра.

(Окончание в статье «"Два в одном" по-русски»)

Андрей Уланов
WARSPOT.RU