Триумф и трагедия Якова Таубина – конструктора первого в мире автоматического гранатомета

Судьба конструктора автоматического гранатомета Якова Григорьевича Таубина, одного из самых талантливых отечественных конструкторов-оружейников предвоенного периода, подобна промелькнувшему метеору. Яркая траектория полета и мгновенное падение в пустоту и забвение… Только в 1965 году бывший нарком вооружения СССР Б. Ванников в своих мемуарах «Записки наркома», рассказывая о создании в предвоенные и военные годы стрелково-пушечного вооружения для отечественных боевых самолетов, впервые упомянул о работах конструктора Таубина. Только в конце 1990-х годов появилась возможность рассказать правду об этом изобретателе и о его секретных работах по укреплению обороноспособности нашей страны.

Творческая натура родившегося в 1901 году Якова Таубина проявилась очень рано. Обучаясь в Одесском институте технологии зерна и муки, Яков предложил несколько изобретений по своей специальности, впоследствии воплощенных в жизнь. Во время занятий на военной кафедре института он вместе с другими студентами наблюдал на полигоне Одесского военного училища стрельбу из винтовочной мортирки ружейными гранатами системы Дьяконова. Винтовочно-гранатометный комплекс конструкции Дьяконова предназначался для поражения осколочными гранатами живой силы противника, а также закрытых целей на расстоянии от 150 до 800 м. Длительный и трудоемкий процесс заряжания и производства выстрела гранатой устаревшей конструкции натолкнул любознательного студента на мысль об автоматизации стрельбы ружейными гранатами. Не будучи тогда специалистом стрелкового дела, Таубин попытался решить эту задачу с использованием пехотного пулемета Дегтярева (ДП). Решение разработать специальное автоматическое оружие под гранату Дьяконова было новым, перспективным, но одновременно с этим требовало проведения большого объема научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. За полгода до завершения обучения Таубин сознательно ушел с 5-го курса своего института и вплотную занялся разработкой автоматического гранатомета.

Уже в 1932 году Яков Таубин представил в ГВМУ НКТП свои чертежи первого в мире пехотного автоматического гранатомета, рассчитанного на использование винтовочной гранаты Дьяконова калибра 40,8 мм. В декабре 1933 года ГВМУ НКГП направляет Якова Григорьевича в Москву, на небольшой инструментальный завод, для реализации своего изобретения. Весной следующего года группа начавших работать с Таубиным сотрудников завода выделилась в отдельное конструкторское бюро, названное сначала КБТ (Конструкторское бюро Таубина), а в 1937 году переименованное в ОКБ-16. В дальнейшем это КБ занималось проектированием систем автоматических гранатометов, предназначавшихся для борьбы с живой силой и огневыми средствами противника на дистанциях 1200-2000 м и авиационного стрелково-пушечного вооружения. Яков Григорьевич Таубин возглавлял свое конструкторское бюро с декабря 1933 по 16 мая 1941 года, когда его арестовали.

Под руководством Таубина началось проектирование автоматического гранатомета. К концу 1934 года коллектив насчитывал уже 50 молодых инженеров и техников. Первым помощником и соавтором Таубина стал Михаил Николаевич Бабурин – один из немногих конструкторов КБТ, к тому времени имевший опыт конструирования оружия. Сложилось творческое ядро коллектива – конструкторы П. Грибков, Г. Лебедев, А. Нудельман, А. Суранов, В. Таубкин, механики Д. Исаков, Б. Исаков, А. Сенечкин. Все были молоды, «стариками» в КБ считались Таубин и Бабурин, хотя им было всего 35 и 38 лет, остальным в то время было не более 25-26 лет. Каждый мог свободно предложить свое решение, новые идеи, творчество и инициатива только поощрялись. Впоследствии в своих мемуарах А. Нудельман вспоминал: «Таубин тщательно поддерживал престиж конструкторов, защищал их от нападок руководящих работников опытного производства при ошибках в чертежах, считая эти ошибки издержками повседневной конструкторской работы… Хотя основным «учителем нашим были трудности», все стремились постигать современную артиллерийскую науку, поступая на вечернее отделение и в аспирантуру МВТУ, а руководитель расчетной группы инженер В. Таубкин сумел закончить в 1941 году вечерний факультет Артиллерийской академии им. Дзержинского».

В первую очередь молодым оружейникам пришлось начинать свою работу с выбора конструкции боеприпаса. Ружейная осколочная граната Дьяконова оказалась непригодной для автоматического оружия, поэтому ее конструкцию пришлось изменить. Основой для разработки автоматического гранатомета явилось создание качественно нового вида боеприпаса – 40,8-мм унитарного выстрела с осколочной гранатой и бесфланцевой гильзой. От гранаты Дьяконова остался лишь калибр.

Первая конструкция гранатомета Таубина образца 1935 года работала по принципу отдачи свободного затвора. В этой модели впервые было применено магазинное заряжание из обоймы на 5 патронов, которое существенно повысило практическую скорострельность. Однако малый пороховой заряд не обеспечивал надежной работоспособности автоматики оружия, поэтому Таубину пришлось полностью переконструировать гранатомет.

В конструкторском бюро Таубина были созданы практически все условия для плодотворной и успешной работы: непосредственно в здании бюро имелся механический участок с рабочими высокой квалификации, здесь же в подвале находился тир, в котором круглосуточно проводился отстрел опытных образцов оружия. Новым для подобной организации было и то, что в этом же КБ изготовляли выстрелы к гранатомету.

Над новым вариантом гранатометного комплекса АГ-2 образца 1938 года работала конструкторская группа в составе Я. Таубина, М. Бергольцева, М. Бабурина, С. Рашкова, А. Нудельмана и П. Грибкова. Автоматика новой модели автоматического гранатомета АГ-2 работала по принципу отдачи при длинном ходе ствола с запиранием канала ствола поршневым затвором. В результате даже при малом вышибном пороховом заряде автоматика работала надежно. Питание боеприпасами осуществлялось из пятизарядного магазина, который вставлялся сверху в приемник на ствольной коробке. Для системы было разработано два типа станков: один треножного типа, второй колесного. Панорамный прицел, унифицированный с прицелом СПП от пулемета «Максим», был также разработан с участием конструкторов КБТ в КБ Красногорского оптико-механического завода. Он монтировался на обоих типах гранатометных станков. Станок с прицелом обеспечивал возможность решения тактических задач как на огневой позиции, так и на марше. Относительно небольшая общая масса оружия (40 кг) в сочетании с высокой скорострельностью (200 выстр/мин) полностью обеспечивали возможность успешного применения АГ-2 в бою и на марше. Расчет гранатомета состоял из двух человек.

Автоматические гранатометы АГ-2 первоначально планировалось использовать для вооружения сухопутных войск в целях усиления огня в тактическом звене взвод-рота. Для решения многих задач пехотные подразделения, имевшие подобные гранатометы на вооружении, смогли бы на дальностях до 2-3,5 км практически полностью обходиться своими силами без привлечения батальонной и полковой артиллерии. Кроме того, еще в 1935 году Таубин задумал повысить маневренность этого оружия, установив гранатомет на армейский мотоцикл. В 1937 году конструкторы КБТ разработали экспериментальный образец мотоцикла с двумя симметрично расположенными колясками, на одну из которых устанавливался гранатомет. Но эта идея не была до конца реализована.

Начальник вооружений РККА Маршал Советского Союза М.Тухачевский, одновременно являвшийся заместителем наркома обороны СССР, поддерживал идею Таубина о создании автоматического гранатомета, неоднократно направлял в ОКБ Я. Алксниса, командующего ВВС, для ознакомления с состоянием дел, имея в виду использование гранатомета как штурмового средства для вооружения самолетов. Поэтому в ОКБ-16 разработали и изготовили по заказу ВВС авиационный вариант гранатомета под ленточное питание на 15-20 выстрелов. Два авиационных автоматических гранатомета были смонтированы в крыльевых установках самолета. Но после проведения летных испытаний работы над авиационным вариантом АГ были прекращены.

Тактические возможности автоматического гранатомета Таубина-Бергольцева АГ-2 были определены на длительных полигонных, а затем и войсковых испытаниях, которые проводились в январе 1940 г. на Карельском фронте во время советско-финской войны сотрудниками КБТ А. Нудельманом и Д. Исаковым, и летом того же года на корабельных установках на катере Днепровской военной флотилии. Наряду с высокой эффективностью применения нового оружия, испытания также выявили и многочисленные конструктивные недоработки: низкая живучесть его отдельных деталей, многочисленные задержки во время стрельбы, возникавшие в усложненных условиях работы по вине автоматики. Одновременно с проверкой боевых возможностей гранатомета АГ-2 на поле боя проводился анализ его производственно-экономических показателей, который выявил высокую себестоимость и трудоемкость изготовления оружия из-за широкого применения в его конструкции специальных сортов сталей, обработки многих деталей на станочном металлообрабатывающем оборудовании. И все-таки многие из этих проблем были решаемы, но косность высших чинов Главного артиллерийского управления Наркомата обороны СССР, в первую очередь его начальника Маршала Советского Союза Г.Кулика, в качестве заместителя наркома обороны, курировавшего направление новых разработок артиллерийского и стрелкового вооружения, губила на корню все инициативы Таубина.

Подобное негативное отношение к АГ-2 было обусловлено тем, что военные заказчики без особого энтузиазма восприняли результаты испытаний, поскольку ГАУ место автоматического гранатомета в системе вооружения сухопутных войск не определило. Военные не разрабатывали тактико-технические требования на подобный гранатомет и выстрел к нему (комплекс создавался инициативно представителями оборонной промышленности); тактика его применения также не была проработана. Кулик, занимавший должность начальника ГАУ, открыто заявлял, что «ему не нужно оружие, где есть «фрезерная» работа!».

Многое объясняет и то обстоятельство, что в это же время ГАУ проводило интенсивные работы по созданию новых образцов минометного вооружения. Главный конструктор минометного вооружения Красной Армии Б.Шавырин создал 50-мм сверхлегкий миномет «Оса» обр. 1938 г. и минометные выстрелы к нему. В феврале 1939 года были проведены сравнительные полигонные испытания гранатомета Таубина-Бергольцева АГ-2 и миномета «Оса» Б. Шавырина, на которых присутствовали нарком обороны СССР К. Ворошилов и большая группа начальствующего состава Красной Армии. Гранатомет и миномет работали нормально. Хотя гранатомет не мог соперничать с минометом по результатам навесной стрельбы, особенно на малых дальностях, но превосходил его по скорострельности и точности прицельного огня на всех дальностях.

Результатом испытаний стало принятие на вооружение 50-мм ротного миномета обр. 1938 г. Хотя, как писал полвека спустя в своих мемуарах начальник ГАУ в годы Великой Отечественной войны маршал артиллерии Н. Яковлев, «50-мм ротный миномет уже на первом году войны показал себя довольно заурядным оружием. Дальность его огня, составлявшая всего несколько сот метров, заставляла расчет миномета сближаться с противником на предельно малые расстояния».

Таубин в течение 1937-1940 годов неоднократно пытался доказать жизнеспособность своего гранатомета. Многочисленные жалобы Якова Григорьевича на Кулика наркому обороны Ворошилову вызывали открытую ненависть к Таубину у самого начальника ГАУ и возмущение наглостью молодого конструктора у Ворошилова, доверявшего своему бывшему сослуживцу в годы Гражданской войны по Первой Конной армии Кулику. А. Нудельман вспоминал: «В 1937 году Кулик вернулся после кратковременной поездки в Испанию. Нарком оборонной промышленности Каганович собрал в своем кабинете совещание конструкторов отрасли, на котором также присутствовали Я. Таубин и я. Г. Кулик рассказывал о боевом опыте применения стрелково-артиллерийской техники в Испании. Касаясь ближнего боя, он вдруг вспомнил о гранатомете Таубина и произнес, обращаясь к наркому, буквально следующее: «Таубин опять на меня жалобу написал. Я на ней написал – гранатомет нам не нужен. Таубина надо арестовать!» Это было за три с лишним года до ареста Якова Григорьевича».

Таубин тратил много усилий и энергии, чтобы доказать необходимость вооружения пехотных частей Красной Армии автоматическими гранатометами. От полной безысходности он обратился во всемогущий в те времена Наркомат внутренних дел. В 1938 году гранатомет Таубина рассматривался Управлением вооружения погранвойск НКВД. На одном из полигонов этих войск проводились боевые стрельбы. Несмотря на положительные результаты, окончательное решение о судьбе гранатомета так и не было принято.

Одновременно с созданием автоматического гранатомета в тридцатых годах ОКБ-16 работало еще над целым рядом образцов авиационного стрелково-пушечного и зенитного вооружения. Таубин много сил и времени уделял созданию 23-мм авиационной пушки МП-6 (ПТБ-23) и 12,7-мм авиационного пулемета АП-12,7:

По результатам наземных и летных испытаний на самолете-истребителе ЛАГГ-3 пушка МП-6 (ПТБ-23) в ноябре 1940 года была освоена в серийном производстве. В 1937-1939 годах конструкторы ОКБ-16 разработали экспериментальный образец 37-мм зенитной пушки, в 1940 году – опытный образец зенитной установки для малых кораблей с магазинной пушкой МП-6. Проводились интенсивные работы по установке пушки МП-6 в башне танка Т-37. В январе 1940 года, учитывая опыт войны с белофиннами, нарком вооружений СССР Б.Ванников поставил перед ОКБ-16 важную задачу, в срочном порядке разработать и запустить в серийное производство магазин на 70 патронов для пистолетов-пулеметов Дегтярева ППД обр. 1940 г. Такой барабанный магазин емкостью на 71 патрон был создан и впоследствии использовался в пистолетах-пулеметах Шпагина ППШ.

В ноябре 1940 года группа сотрудников ОКБ-16 за успешную работу по созданию новых образцов вооружений была награждена орденами и медалями СССР, в том числе Я. Таубин и М. Бабурин стали кавалерами ордена Ленина. Поздравляя награжденных конструкторов с высокими наградами, Председатель Верховного Совета СССР М. Калинин от имени Правительства призвал ускорить разработку нового оружия. В своей речи он сказал, что в будущей войне «предстоит жесткая борьба идеологий и интеллектов».

Однако в реальной жизни все оказалось гораздо сложнее. 16 мая 1941 года неожиданно были арестованы руководители ОКБ-16 Я. Таубин и М. Бабурин за «вредительство». Работа над многими проектами в этом КБ была прекращена. Новым руководителем ОКБ-16 был назначен А. Нудельман.

По официальной версии, талантливый конструктор Таубин скончался в лагере в 1948 году от воспаления легких. По другим более поздним данным «перестроечного периода» Таубина вместе с другими советскими военачальниками, в том числе И. Сакриером и П. Рычаговым, 28 октября 1941 года «расстреляли без суда и следствия» в поселке Барбыш Куйбышевской области. В этой истории много неясного, так как то, что всплывало в 1980-х — 90-х годах как «правда о разоблачении сталинского режима» по большей части являлось антисоветской пропагандой, а то и вымыслом. С другой стороны, архивы НКВД того времени сохранились далеко не полностью, а что-то до сих пор засекречено. Почему же был арестован Таубин? Так как ОКБ-16 не закрыли и не слили с другой организацией, вероятнее всего донос был написан кем-то из «своих», кому уход Таубина был больше всего на руку. В 1956 году Яков Григорьевич Таубин был реабилитирован.

В конечном итоге история все расставила по своим местам и подтвердила правоту конструктора, несмотря на трагический исход его жизни. Оружие подобного типа было создано через тридцать лет, но уже на качественно ином уровне. Именно Таубину принадлежит приоритет разработки первого автоматического гранатомета. Конструкция автоматического гранатомета Таубина-Бергольцева оказала серьезное влияние на дальнейшее развитие оружия пехоты, и не только в нашей стране. Последующее массовое боевое использование подобного оружия доказало целесообразность его создания. В 1972 году Советские Вооруженные силы приняли на вооружение автоматический гранатомет АГС-17 «Пламя», который стал важной, неотъемлемой частью арсенала пехоты, зарекомендовав себя эффективным и надежным оружием в многочисленных войнах и локальных военных конфликтах последнего времени.

Сравнительные характеристики автоматического гранатомета конструкции Таубина обр. 1937 г. и ротного 50-мм миномета обр. 1938 г.

Сергей Монетчиков
«Братишка» № 11-2003