Снайперский космос Лобаева

В начале октября 2017 года телеканалы и новостные агентства дружно порадовали читателей и зрителей сообщением об очередном достижении российских стрелков — рекордном снайперском выстреле на дистанцию более четырёх километров, а точнее, раз мы говорим про снайперов, где без точности не обойтись, — на 4210 метров. Чем же был вооружён стрелок?

Человеку, далёкому от высокоточной стрельбы, трудно представить, насколько фантастичен достигнутый результат, но можно упомянуть, что за два года до этого аналогичный рекорд составлял 3400 метров — и многим это тоже казалось невероятным. Десятком же лет ранее даже специалисты не верили сообщениям об успешной стрельбе на 1300 и 1600 метров. Можно сказать, что подобный результат — в первую очередь показатель качества и возможностей используемого оружия, но, как всегда, за триумфом техники всегда стоят люди, усилиями которых и достигнут успех.

В былое время в Советском Союзе сложилась достаточно сильная школа спортивной пулевой стрельбы, одной из дисциплин которой была стрельба из крупнокалиберной винтовки. Однако с дальними дистанциями на спортивных соревнованиях было не очень хорошо: на 600 метров на Олимпиаде стреляли только в 1920 и 1924 гг., а в дальнейшем основной дистанцией даже для армейских и произвольных винтовок калибром до 8 мм стала 300-метровая отметка. В частности, именно на 300 метров стреляют на соревнованиях Международного стрелкового союза и Международного армейского союза. Тем не менее были и другие стрелковые соревнования, в которых были совсем другие дистанции.

В 1996 году работавший в сыскном агентстве выпускник философского факультета МГУ Владислав Лобаев в ходе служебной командировки в США получил приглашение пройти стажировку в полицейском спецподразделении SWAT, аналоге российского СОБРа (Special Weapons And Tactics — специальное оружие и тактика). На месте выяснилось, что для некоторых снайперов высокоточная стрельба — не только работа, и Владислав познакомился с бенчрестом (benchrest shooting) — стрельбой с упора на дальние расстояния.

«Формула-1» оружейного мира

В СССР, а затем в Российской Федерации кучность винтовок долгие годы оставалась лишь одним из параметров, вписываемых в паспорт оружия. Даже для штучно изготавливаемых спортивных стволов хватало показателей, позволяющих не выходить на упомянутых выше 300 метрах из мишенной «десятки». Военные же готовы были согласиться и на меньшее — при условии надёжности в полевых условиях и приспособленности к массовому производству.

Между тем за океаном ещё в начале прошлого века испытания готовых стволов на техническую кучность привели сначала к очень интересным исследованиям в области баллистики, а затем и к появлению принципиально нового вида спорта. Бенчрест с его задачей «собрать» на мишени серией выстрелов группу минимально возможного размера в стрелковом спорте является примерным аналогом «Формулы-1» в автомобильных гонках. В «коротком» бенчресте, на дистанциях в 100 и 200 метров, фантастическими кажутся лишь размеры групп. Уже в середине прошлого века на этих соревнованиях пришлось вводить движущуюся за мишенью ленту-регистратор числа выстрелов — просто потому, что возможности оружия и стрелков позволили «класть пулю в пулю».

В данном случае это не метафора — в закрытом тире винтовки для бенчреста обычно выдают группы с расстоянием между центрами пробоин не более 2 мм. Фактически это выглядит как отверстие от одной пули со слегка взлохмаченными краями. «Обычно» — это потому, что в рекордных результатах речь может идти о десятых миллиметра, а такую «лохматость» на краях сложно зафиксировать не только взглядом, но и измерительными приборами. В «дальнем» бенчресте к невероятной по меркам обычных стрелков кучности добавляется ещё и невероятная дистанция: уже в начале 2000-х в США начали проводиться соревнования по бенчресту на милю (1600 метров).

Сравнение с «Формулой-1» имеет и ещё одно значение: бенчрест — технический вид спорта. Как в «Формуле» для результата важно как мастерство пилота, так и качество гоночного болида, а также многих «мелочей», так и в бенчресте победу на соревнованиях мирового уровня может принести только сочетание выдающихся способностей стрелка и не менее элитной винтовки, а также пуль, пороха, оптики и т.д. В противном случае, будь гонщик хоть трижды Шумахером, его место в зачёте будет первым с конца. Наконец, как и в «Формуле-1», нельзя просто зайти в магазин и купить себе болид.

Круг изготовителей винтовок «соревновательного» уровня по сравнению с автопроизводителями ещё более узок, и, как правило, это американцы. Соревновательный ствол — расходный материал, «горячие» патроны с увеличенным зарядом очень быстро изнашивают его до уровня, хоть и превосходящего мечты любого среднего стрелка, но уже не оставляющего шансов на победу. Как следствие, «чемпионский» ствол, дающий шансы на призовое место, кому попало не продадут — «такая корова нужна самому», и за ним тут же выстроится очередь из именитых стрелков.

С другой стороны, как выяснил на собственном опыте Владислав Лобаев, многие из лучших западных стрелков — энтузиасты, готовые делиться своими знаниями и навыками с теми, кто реально захочет стать одним из них. Конечно, можно предположить, что и без помощи американских оружейников в России со временем могли появиться бенчрест-винтовки мирового уровня, но, скорее всего, этот путь был бы дольше.

Извилистый путь прямого ствола

В любом случае, опыт сотрудничества с выдающимися оружейниками мира — Спиди Гонсалесом, Клеем Спенсером, Джоржем Келбли, Джоном Джайлсом, Биллом Шихейном и Дагом Шилейном — пришёлся очень кстати. Хотя до событий 2014 года и введения санкций против России было ещё далеко, уже в 2010-х экспорт оружия и его компонентов из США начал ограничиваться. В этих условиях Владиславу и его соратникам по увлечению высокоточной стрельбой оставалось лишь вспомнить старую истину: «Хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо — сделай это сам». Именно так в России появилась первая частная оружейная компания «Царь-пушка».

Первоначально производство в «Царь-пушке» базировалось на методах и технологиях, «подсмотренных» у американцев. В США же были закуплены высокоточные станки и прочее оборудование, на первых порах закупалась также и часть комплектующих.

Американские оружейники, как уже сказано выше, достигли больших высот в производстве высокоточных винтовок, хотя в данном случае куда более уместен термин «искусство». Большая часть операций выполнялась вручную, и винтовки от Спиди Гонсалеса или Клея Спенсера вполне можно сравнивать с полотнами из Лувра или Эрмитажа. Каждый вышедший из их рук ствол является уникальным шедевром.

Не сложно понять, что у такого подхода есть и свои минусы, главный из которых очевиден — небольшие возможности серийного производства. Конечно, рынок элитных винтовок не столь уж велик, а у военных и охотников требования не такие жёсткие, но в любом случае, за лобаевскими стволами вскоре выстроилась очередь, причём для выполнения заказа от силовиков иногда приходилось просить частных клиентов немного подождать.

Тем удивительнее, что в 2010 году «Царь-пушка» внезапно лишилась лицензии на производство оружия — под запрет попали даже готовые винтовки на складе. В тот момент многим казалось, что история успеха завершилась, и, увы, достаточно традиционным для России путём — так и не став «пророком в своём отечестве ", создатель уникальных винтовок и его коллектив нашли применение своим способностям за пределами России.

К счастью, время показало, что история вовсе не закончилась. Хотя и эта вынужденная «стажировка» тоже дала полезный опыт, выяснилось, что у нового работодателя — арабской Tawazun Advanced Defense Systems — нет желания, да и технической возможности производить оружие того уровня, на который замахивались в «Царь-пушке». В итоге, проработав три года за границей, Лобаев и большая часть бывших сотрудников «Царь-пушки» вновь вернулись в Тарусу. Благо, в 2013 году российская лицензия была вновь выдана — примерно так же внезапно, как и отобрана, и новая компания, теперь уже под названием ООО «Конструкторское Бюро Интегрированных Систем» (КБИС), вновь приступила к выпуску винтовок.

Завод: станки и люди

Попавшему в КБИС впервые довольно сложно поверить, что именно здесь делают одни из лучших (или просто лучших) в мире снайперских винтовок. Завод размещён на достаточно небольшой территории. Когда же заходишь вовнутрь и видишь, что в большей части помещений ещё идёт строительство, а собственно производство винтовок ведётся в нескольких цехах, и заняты этим несколько десятков человек — удивление только возрастает. При этом — привет санкциям — на КБИС освоен практически полный цикл создания как винтовок, так и боеприпасов, включая патроны собственной разработки. «Снаружи» закупаются только некоторые полуфабрикаты и сырьё, например, порох или заготовки для стволов — благо, те же санкции вынудили производителей сталей более внимательно слушать заказчиков с объёмами партий меньше сотни тонн за раз.

Часть вопросов по мере более близкого знакомства снимается. Например, при виде высокоточных станков-роботов, где функция рабочих — загрузить заготовку и проследить за нормальной работой контрольных систем. Пока с высоких трибун только начинают говорить о цифровой экономике, в КБИС полным ходом строят «цифровое производство».

Впрочем, есть и ещё более важный момент, который на фото не виден, но зато хорошо чувствуется в разговоре со всеми — от самого Лобаева и инженеров до простых рабочих. Здесь работают люди, которым нравится то, что они делают, и которым интересно идти вперёд — стрелять дальше, стрелять точнее, разгадывать причины, почему одни стволы стреляют точнее других — в общем, делать то, что на Руси издавна было принято называть «творить». Просто надписи на оружии теперь немного другие: вместо «Зделана сия пищаль Аспид лета 7098 делал Ондрей Чохов» — «КБИС, Лобаев».

И можно уверенно сказать, что новостей об этих винтовках будет ещё много.

Андрей Уланов
WARSPOT.RU