Трудное ремесло «станочника»

«…Немцы поднимались, все глубже входя в зону действительного, убойного огня и в то же время с каждым шагом приближались к той заветной для себя черте, за которой начиналось мертвое, недосягаемое для Синцова и его пулемета пространство. Сзади, за их спинами, грохотала артиллерия.

- Наша? - одними губами спросил Малинин. Синцов кивнул, хотя сейчас, в эту секунду, не видел ничего, кроме немцев, лезших на холм, да кусочка снежного поля позади них. Немцам оставалось всего двадцать шагов до мертвой зоны, когда Синцов нажал на спуск и широко и твердо повел пулемет за рукоятки справа налево и снова направо, описывая смертельную свинцовую дугу по не успевшим упасть людям. Это был тот не частый на войне случай, когда неожиданная и хладнокровная очередь в упор меньше чем со ста метров срезает как подкошенную целую цепь. Цепь упала, несколько человек поднялись, торопясь добежать до мертвого пространства. Очередь!.. Еще очередь!.. Первый из бежавших немцев почти добежал до мертвой зоны. Чтобы срезать и его, Синцову пришлось до отказа нагнуть пулемет. Пулемет немцев застрочил по амбразуре, но амбразура с этой стороны была узкая, и пули только крошили кирпич вокруг нее.

- Сейчас еще пойдут,- сказал Синцов.

И в самом деле, из-за пулемета поднялась еще одна цепочка немцев и пошла вперед. Не стреляя по ним, Синцов сосредоточил свое внимание на немецком пулемете. От немецкой ответной очереди прямо в лицо ему, в зажмуренный левый глаз, брызнули мелкие осколки кирпича, и он, от боли еще сильней зажмурив глаз, дал последнюю очередь по немецкому пулемету, попав в обоих лежавших за ним немцев. Один свалился на бок, другой вскочил и, опрокинувшись навзничь, покатился по склону. Услышав сзади себя молчание, цепь не выдержала, остановилась и побежала вниз…»

Эта цитата из известного романа Константина Симонова «Живые и мертвые» пришлась очень кстати, чтобы наглядно показать реальные боевые возможности станкового пулемета.

Сегодня станковые пулеметы уже почти нигде не применяются, и вместе с ними ушло искусство стрельбы из этого оружия. Кто сегодня знает о том, что из «станкача» можно было уверенно обстреливать противника, находящегося на расстоянии двух километров и скрытого скатом горы? А между тем в те годы, когда на вооружении во всех армиях стояли станковые пулеметы, такой стрелковый «трюк» не был чем-то удивительным.

Современные единые пулеметы могут быть при необходимости установлены на треножный станок, но делается это крайне редко, а чаще всего можно увидеть, как пулеметчик ведет огонь от пояса, не используя даже сошки.

Для того чтобы лучше вспомнить такое полузабытое для современного бойца оружие, каким является станковый пулемет, обратимся к книге, которая вышла в свет в далеком 1927 году. Это русский перевод германского издания под названием «Войсковое руководство по пулеметному делу». В ходе Первой мировой войны немецкие пулеметчики зарекомендовали себя с самой лучшей стороны, поэтому их боевой опыт был многократно обобщен и в дальнейшем использован не только германской армией, но и многими другими европейскими армиями - например, Красной Армией.

Основным станковым пулеметом в германской армии был пулемет обр. 1908 года - аналог всемирно известного пулемета "Максим”. Везде речь идет именно об этой системе, однако боевые свойства пулеметов первой четверти ХХ столетия были примерно одинаковыми, поэтому все, что будет говориться ниже, можно отнести к любому «станкачу».

Считалось, что «снабженные хорошими станками и отличными прицельными приспособлениями, пулеметы образца 1908 г. в состоянии на расстоянии до 1600 м поражать даже самые незначительные цели с необыкновенной точностью и соответствующими отличными результатами. При значительной величине цели, в связи с применением патронов с пулей SS (тяжелой пулей, специально разработанной для стрельбы на большие дальности), дистанции действительного огня повышаются до 3 500 м.

Водяное охлаждающее приспособление дает возможность производства 1000 выстрелов без перерыва.

После пополнения охлаждающей жидкости можно продолжать непрерывную стрельбу до израсходования еще 500 патронов».

Опыт Первой мировой войны показал, что организация пулеметных частей должна быть такова, чтобы легким и тяжелым пулеметам была обеспечена возможность совместной работы с единственной целью уничтожения врага. При обучении также стремились к объединению будущей боевой работы тех и других. Считалось, что разрозненная деятельность легких и тяжелых пулеметов в бою, без взаимной поддержки и выручки, является самой крупной ошибкой и всегда ведет к значительным потерям.

При ведении наступления направление совместной работы легких и тяжелых пулеметов находилось в руках батальонного командира. Пулеметные роты получали свои задания в соответствии с задачами пехотных рот. Основным правилом было, чтобы каждая часть наступающей стрелковой линии имела огневую поддержку пулеметов.

Задача тяжелых пулемётов была поддерживать пехоту с последней половины дальних расстояний, примерно с 1500 м. Они выполняли эту задачу, ведя огонь с господствующих или сбоку расположенных высот, или же в промежутки между частями своей пехоты.

Автор руководства пишет: «Тяжелые пулеметы следует пускать в дело, по возможности, с самого начала боя. Было бы ошибочно употреблять их лишь по выяснении всей обстановки. Результатом позднего введения в бой могут быть значительные потери, понесенные стрелковыми линиями. Прикрытие развертывания и продвижения стрелков является их важнейшей задачей.

Введение тяжелых пулеметов в бой, как правило, должно происходить повзводно и по возможности вне линий расположения пехоты. В самой же стрелковой линии их место лишь тогда, когда действие из глубины немыслимо. В этом случае пулеметы должны приспособляться в своих передвижениях к стрелковой линии и поддерживать связь с ротами пехоты.

Вообще говоря, тяжелые пулеметы лучше всего могут поддерживать пехоту, если они, работая повзводно, будут находиться в ведении только своего командира роты, причем стараться вести огонь через головы своих стрелков, по возможности, с позади лежащих возвышенностей. Особенно важно фланкирующее действие пулеметов, что достигается расположением их позади ротных участков с таким расчетом, чтобы обстреливать противника, находящегося впереди рот, действующих рядом.

Позиции, с которых можно стрелять долгое время без вреда для собственных стрелковых линий, надо считать наиболее выгодными».

Рекомендовалось выбор стрелковой позиции производить с особой тщательностью, при этом принимать во внимание затенение мест, занятых пулеметами, и фон сзади расположенной местности, чтобы использовать маскировку, представляющую лучшее средство затруднить противнику наблюдение за пулеметами.

Использование пулеметных щитов рекомендовалось только тогда, когда они не выдают расположения.

Продвижение вперед пулеметов производилось повзводно, в переменной очереди, по указанию командира роты. Во время продвижения одного взвода остальные должны были оставаться в боевой готовности. Таким уступным порядком, тщательно применяясь к местности, неожиданно исчезая и появляясь и искусно увертываясь от артиллерийского огня противника, тяжелые пулеметы должны были продвигаться вслед за пехотными линиями. Для исполнения своей основной задачи - обеспечивать продвижение пехотных линий - они должны занимать такие места, чтобы можно было поражать противника во фланг или вести огонь через головы своей пехоты. Двигаясь повзводно, пулеметы должны были держаться уступами, чтобы быть всегда готовыми выдвинуться во фланг и отразить своим мощным огнем охват противника.

Вне зоны действительного неприятельского огня тяжелые пулеметы, для сбережения сил личного состава, двигались на повозках и на ручных тележках. Когда же и этот способ продвижения оказывался неприменимым, пулеметы переносились на руках, а ручные тележки использовались для доставки патронов и воды.

При движении стрелковых линий в атаку взводы станковых пулеметов располагались на таких позициях, с которых можно было бы поддерживать эти линии действительным огнем. Мощный непрерывный огонь должен был подавить противника и сделать для него невозможным всякое сопротивление. При таком усиленном огне нужно было стрелять, по возможности, прямой наводкой; принимая же во внимание дым от выстрелов и образование вообще дымки в зоне боя, пулеметчики пользовались специальными ограничителями рассеивания.

В условиях обороны пулеметы располагались таким образом, чтобы вся впереди лежащая местность и промежутки между частями были под их огнем.

Считалось, что тяжелые пулеметы при обороне являются главным средством упорного пехотного сопротивления. Точность их боя, в связи с разнообразием доступных им способов стрельбы, дает им возможность открывать огневой бой уже на дальние расстояния прямой и непрямой наводкой, в особенности при употреблении патронов с тяжелой пулей.

Относительно того, каким требованиям должны отвечать позиции станковых пулеметов, в пособии говорилось следующее: «Ввиду их незначительного размера, тяжелые пулеметы можно укрыть относительно легко. Нужно постоянно помнить, что только умелое их укрытие от взоров наступающего предохраняет их от преждевременного уничтожения. Искусственные насыпи в большинстве случаев стесняют сектор обстрела и легко распознаются летчиками.

Пулеметы, расположенные для фланкирования, легче укрываются от наблюдения противника, нежели действующие фронтально. Выбор огневой позиции требует особой тщательности. Необходима подготовка запасных позиций. Особенно важно некоторую часть тяжелых пулеметов на ночь перемещать на другие позиции, не занимаемые днем.

Чем многочисленнее направления стрельбы отдельных пулеметов и чем больше пулеметов можно сосредоточить на одной цели, тем лучше установка пулеметов и действительнее их огонь».

Уже в те времена считалось, что зенитная артиллерия, а также самолеты-истребители не всегда будут надежными средствами борьбы против вражеской авиации. Поэтому в обязанность расчетов пулеметов, станковых и ручных, включалась также и борьба с летчиками противника.

Несмотря на простоту принятого образца зенитного прицела, на расстояниях до 1000 м не требующего установки по расстоянию и высоте полета цели, стрельба по самолетам представляет все же большие трудности и требует постоянного упражнения. Во время переходов обязанность охранения войск от воздушного врага составляла задачу подвижных сопровождающих пулеметных взводов, передвигающихся «скачками» вдоль колонны.

Интересно, что в конце 1920-х годов станковые пулеметы привлекались даже для борьбы с танками. Борьба с танками на дальних расстояниях возлагалась, естественно, на артиллерию и минометы. Задача же пулеметов заключается в том, чтобы брать под перекрестный огонь ближайшие танки, прорывающиеся через наши линии под покровительством дымовой завесы. Считалось, что при обстреливании танка тяжелыми пулями, выбирая для поражения определенные слабые места машины, можно надеяться на такое повреждение танка, которое не позволит ему продолжить участие в бою.

Часть станковых пулеметов одновременно обращала свой огонь на пехоту, следующую за танками, и стремилась добиться максимального ее уничтожения или хотя бы отсечения от танков.

Крайне любопытно для современного пулеметчика посмотреть на раздел этого пособия, который излагает теорию стрельбы из станкового пулемета. «Сноп выстрелов тяжелого пулемета существенно разнится от снопа выстрелов винтовки и легкого пулемета, потому что из первого стреляют не от плеча, а с устойчивого станка. Пулемет, установленный на станок, превращается в настоящую машину. Получающийся при стрельбе из него сноп выстрелов значительно уже, чем таковой из легкого пулемета.

Если смотреть на сноп выстрелов тяжелого пулемета сбоку, он в средине гуще, а в наружной части реже. При планомерной стрельбе принимается во внимание только внутренняя, более густая, «полезная» часть (сердцевина). Наружные, редкие части снопа называются «примыкающими полосами».

Нормальным видом огня из тяжелого пулемета был непрерывный огонь. Кроме непрерывного, иногда велся еще и огонь одиночными выстрелами, применяемый на учебных стрельбах и, как исключение, в боях, - например, чтобы разогреть жидкость, охлаждающую пулемет, при сильном морозе и т. п.

Непрерывный огонь подразделялся на «огонь в точку» - с закрепленными намертво подъемным и поворотным механизмами или со свободным вертлюгом и определенной точкой наводки; «широкий огонь» - с одновременным передвижением или рассеиванием снопа выстрелов в сторону; «глубокий огонь» - с одновременным планомерным перемещением или рассеиванием снопа выстрелов по дальности или по высоте.

Огонь в точку с закрепленными механизмами велся с точно определенным прицелом и точкой прицеливания. Чтобы получить возможно узкий, кучный сноп выстрелов на цели, как поворотный, так и подъемный механизмы должны были быть закреплены.

Цель всегда «сажалась на мушку», огонь велся очередями, по меньшей мере в 10 выстрелов, чтобы получить на цели, по возможности, ясную картину целого снопа выстрелов, а не отдельные пробоины. Когда наблюдение было сделано - огонь прекращался, но наводчик мог самостоятельно прекратить его только после 40-50 выстрелов.

Относительно техники стрельбы из «станкача» и допускаемых ошибок в немецком пособии говорилось: «Кто из учителей не попрекал наводчика за то, что он держит пулемет недостаточно крепко? Знал ли этот учитель, что сноп выстрелов, благодаря крепкому держанию рукояток, в большинстве случаев скорее увеличивается, чем уменьшается, и что, следовательно, его упрек наводчику был грубой ошибкой. Нажимание или поднимание ручек затыльника способствует перемещению всего снопа выстрелов и нарушает самый смысл пристрелки, которая должна показать, где падают пули при наводке под цель и при «естественном» колебании станка и оружия.

При пристрелочном огне пулемет нужно держать в руках свободно, не препятствуя естественному его сотрясению; только при этом условии получается четкая картина попаданий, т.е. наиболее узкий сноп выстрелов. Крепкое держание не имеет никакого смысла, потому что пулемет и без того закреплен наглухо. Другое дело - при стрельбе на поражение, когда наводчик при непрерывном огне должен удерживать правильную наводку и выправлять ее, - иначе, благодаря сотрясению, пулемет может легко вырваться из рук».

Огонь в точку со свободными механизмами, применяемый, как правило, только при стрельбе на поражение прямой наводкой, то есть огонь непрерывный, с незакрепленными подъемным и поворотным механизмами, при котором наводчик точно удерживал линию прицеливания на назначенной точке. Этот огонь считался пригодным в тех случаях, когда необходимо было поразить одиночную небольшую цель, как например, неприятельский пулемет, фигуру бойца или когда при непрерывном огне нужно было убедиться в точном положении снопа пуль. Здесь тоже следовало выпускать, по меньшей мере, очередь в 10 выстрелов, потому что только при этом условии можно сделать правильное заключение о положении снопа.

Широкий огонь получается путем медленного и равномерного движения пулемета в сторону. Считалось, что на 1 метр фронта должно приходиться примерно два выстрела.

Глаз человека, даже вооруженный лучшим биноклем или оптическим прицелом, не может увидеть, ложатся ли действительно в цель узкие снопы или нет. Если же цель расположена хоть немного уступами или косо по отношению к направлению выстрелов, то удержание узкого снопа на цели без искусственного рассеивания в глубину становится совершенно невозможным.

Глубокий огонь с рассеиванием в глубину достигался путем планомерного перенесения снопа выстрелов пулемета в дальности, медленным вращением маховичка подъемного механизма вправо и влево.

При такой стрельбе стрелок отказывался от наивысших результатов ради того, чтобы более или менее глубоким огнем поднять вероятность поражения цели.

Чтобы найти эту меру, нужно было руководствоваться: условиями наблюдения, расстоянием до цели, свойствами цели, а равно и точностью способов, применяемых для определения расстояний. Рассеивание в глубину производилось в пределах 100 и 200 м.

Теория стрельбы из тяжелого пулемета непрямой наводкой. Под стрельбой непрямой наводкой понималась такая, при которой пулеметчик не видит цели по условиям местности или по другим причинам, но при помощи вспомогательных приборов все же может ее поражать. Например, пулеметчик должен обстрелять цель, но не видит ее, так как она прикрыта лежащей впереди высотой. Однако с наблюдательного пункта можно видеть одновременно и пулемет, и цель.

Направление на цель придавалось особым прибором, называемым командирским угломером. Круг этого прибора разделен на 6 400 делений, т.e. на столько же, на сколько разделен и круг пулеметного угломера. Те же деления имелись внутри угломера и на подъемном механизме пулемета, и на боковых ограничителях. Каждое деление соответствовало одной «тысячной».

Для стрельбы на большие расстояния рекомендовалось применять специальные тяжелые пули. Напомним, что на вооружении Красной Армии для той же цели состоял в 1930-40-е годы патрон с пулей «Д» (дальнобойный). В то время как легкая пуля летит довольно круто, тяжелая дает чрезвычайно настильную траекторию, а это приводит к тому, что пространства, поражаемые тяжелой пулей, почти в три раза больше, чем легкой. Вероятность попадания, благодаря этому, тоже значительно повышается. Причиной этого преимущества тяжелой пули являются ее большой вес и лучшая форма. Благодаря этим двум качествам она лучше преодолевает сопротивление воздуха и, дольше сохраняя скорость, летит более отлого, настильно, а значит, и дальше. Кроме того, полет тяжелой пули устойчив, однообразен, и поэтому сноп выстрелов тяжелых пуль значительно гуще и соответственно дает более действительные поражения.

В целом же правила пулеметной стрельбы сводились к следующему. Стрельба из тяжелых пулеметов прямой наводкой всегда начиналась с пристрелки, которая производилась, как правило, огнем в точку со свободными или с закрепленными подъемным и поворотным механизмами. В тех же случаях, когда можно рассчитывать, что стрельба в точку без закрепления механизмов обеспечит хорошее наблюдение, пулеметчики сразу переводили огонь на поражение, по возможности, всегда с разделением огня популеметно.

Кроме того, пулеметчикам рекомендовалось всегда стрелять глубоким огнем с рассеиванием на 100 м в дальности. Огонь следовало начинать, прицеливаясь настолько ниже цели, чтобы получить недолет в 50 м, тогда «при искусственном рассеивании в дальности на 100 м сам собою получится прицел, на 50 м превышающий истинное расстояние, т.е. сноп выстрелов должен покрыть цель. Если можно ожидать, что условия наблюдения при стрельбе в точку будут неблагоприятны, прибегают к закреплению механизмов. Если есть основание предполагать, что раздельная пристрелка пулеметов не приведет к успеху, то тогда все три пулемета взвода сразу сосредоточивают огонь на определенной точке, указанной командиром взвода. Эта точка должна лежать, по возможности, в середине взводного участка цели, чтобы облегчить отдельным пулеметам последующий переход на поражение с разделением огня по участкам».

При стрельбе по главной боевой цели, неприятельской пехоте рекомендовалось различать:
1) видимые широкие цели - линии стрелков и пр.;
2) невидимые широкие цели - линии стрелков и пр., которые все-таки, несмотря на их невидимость, должны быть поражены;
3) мелкие цели, как например отдельные, разбросанные на поле боя стрелковые группы, которые могут быть поражены не массовым, а только хорошо выцеленным огнем в точку.

Для поражения таких целей нужно было вести глубокий и одновременно широкий огонь. Рассеивание по фронту производилось медленно, из расчета примерно 100 выстрелов на 50 м ширины цели, а рассеивание в глубину - равномерно, не задерживая маховичка при каждом повороте и вращая его не особенно быстро.

Нужно было стремиться «поддерживать правильный непрерывный огонь, засыпать противника пулями, не давая ему опомниться. Он должен в кратчайшее время понести такие потери, чтобы его моральная упругость была сломлена. При непрерывном огне в течение около 5 минут скорость огня в среднем должна достигать примерно 300 выстрелов в минуту на пулемет».

Массовый огонь нескольких пулеметов был практически бесполезен, если размеры целей и число их так малы, что результаты огня не могут оправдать расхода патронов. Как правило, для поражения таких целей применялся огонь в точку, в сочетании с рассеиванием в глубину. Наводчик должен стремиться быть в состоянии моментально покрыть снопом пуль каждую появившуюся цель, как только она станет видима. Если цели не были видны, а между тем участок местности нужно было держать под огнем, то велся беспокоящий огонь.

«Обстреливание пулеметов - наитруднейшая из задач, выпадающих на долю начальника пулемета и наводчика. Пулемет как цель имеет ничтожные размеры, большей частью хорошо применен к местности и потому плохо виден, а по причине слишком узкого снопа пулеметного огня с закрепленными механизмами и, наоборот, слишком широкого при свободном пулемете - трудно уязвим.

Если стрельба ведется из винтовок, то каждый выдержанный стрелок производит только прицельные выстрелы. При стрельбе же из пулемета это несколько иначе: там наводчик может хорошо выделить только первый выстрел, а потом линия прицеливания под влиянием отдачи настолько колеблется, что наводчик почти не имеет возможности целиться. Образующийся дым еще более затрудняет это дело.

Чтобы достигнуть поражения пулемета, нужно хорошо сосредоточить сноп выстрелов, но нельзя закреплять вертлюг, потому что это сделает сноп слишком узким: например на расстоянии 1000 м он будет всего в 1-1,5 м шириной. Стрелять столь узким снопом крайне заманчиво, но опыт учит, что это не дает настолько выгодных условий наблюдения на средних дистанциях, какие нужны для достижения успеха стрельбы.

Значит, в первую очередь должно быть обращено внимание на то, чтобы сноп выстрелов не был слишком растянут в стороны. Это лучше всего достигается положением наводчика не сидя, а лежа, с упором локтей в локотники. При этом условии огонь в точку дает сноп выстрелов на 1000 м, шириной около 6 м. При стрельбе же в положении сидя, при отсутствии упора для локтей, эта ширина обычно увеличивается до 10 м, что делает сноп слишком жидким. Чтобы основательно обстрелять пулемет, нужно израсходовать очень много патронов».

Относительно стрельбы через головы своих войск, которая достаточно часто применялась в то время, говорилось следующее. Сноп выстрелов тяжелого пулемета со станка или с треноги, при имеющихся на этих станках отличных подъемных механизмах, так устойчив в руках опытного наводчика, что стрельба через головы своих войск производилась без всякой для них опасности. Пехотинец же должен был быть к такой стрельбе приучен и в ходе учений получал убеждение, что под защитой стреляющих через его голову собственных пулеметов он находится в полной безопасности.

Различалась стрельба через головы прямой и непрямой наводкой. В то время как стрельба через головы прямой наводкой нуждается в известных условиях местности, стрельба непрямой наводкой от местности не зависит.

Стрельба через головы прямой наводкой могла быть применена только с командующих точек или по целям, расположенным на таких же точках, так как с пулеметной позиции должны быть видны порознь и свои, и неприятельские части, причем траектория должна проходить по меньшей мере на высоте трех метров над головами стрелков, под нею находящихся. Естественно, такая стрельба на равнине исключается. «При стрельбе через головы, как правило, должна быть обеспечена безусловная безопасность. Если положение снопа выстрелов нельзя установить непосредственно, то его должен рассчитать офицер пулеметной роты, в зависимости от размещения передней пехотной линии, и передать результаты своих расчетов на позицию пулеметов».

Стрельба через головы непрямой наводкой могла производиться на всякой местности, причем вычислениями должно быть точно установлено, что самые нижние пули 100% снопа выстрелов пролетают по меньшей мере на четыре метра над головами своих стрелков и не падают ближе, чем на 200 м перед ними. Нужно также не забывать и внимательно следить, чтобы пули не задевали на своем пути деревьев или, вообще, каких-либо местных предметов.

Командир пулеметной роты обязан был находиться в тесной связи с войсками, через головы которых он стреляет. Кроме того, нужно было стремиться, чтобы требования передней линии о поддержке огнем или о переносе огня исполнялись пулеметами самым скорым образом.

Также «задевания пуль за траву, сучки и т. п. нужно избегать во всяком случае, так как пули отражаются при этом под значительными углами и беспокоят стрелков. Следует заметить, что пули, за что-либо задевшие, не всегда летят недалеко, подобно рикошетам: часто они только меняют направление и пролетают еще значительное расстояние.

Стрельба через головы разрешается лишь со станков-салазок или треног и только с установленными ограничителями по высоте. Если нижний ограничитель установлен таким образом, что возможность поражения своих войск совершенно исключается, то допустимо и рассеивание в дальности».

Кожухи всегда должны быть наполнены водой и пополняться через каждые 500 выстрелов. При каждой стрельбе через головы желательно было ставить новые стволы и ни в коем случае не пользоваться такими, из которых уже сделано более 5000 выстрелов.

Олег Рязанов
Братишка 07-2007