Винтовочных дел мастер

С Владиславом Лобаевым мы познакомились на соревнованиях снайперских пар подразделений специального назначения памяти капитана Владимира Берлина в декабре прошлого года. Не первый год он является главным судьей соревнований. Понятно, что давать оценку работе лучших снайперов России и ближнего зарубежья может лишь человек, который сам в совершенстве владеет снайперским искусством. Поначалу казалось, что Владислав – бывший сотрудник одного из спецподразделений: крепкий, невозмутимый молодой человек. Однако было полной неожиданностью узнать, что он не имеет никакого отношения не то что к спецназу, а даже к армии. А вторым сюрпризом явилась новость, что винтовки, с которыми выступали победители турнира – команда СБП – сделаны руками этого человека.

К Владиславу появилось множество вопросов, однако на них он ответил одним предложением:

- Приезжайте к нам на производство, все покажем!

Воспользовавшись приглашением, мы отправились в город Тарусу Калужской области, где и располагается производственная база ООО «Царь-пушка». С порога Владислав начинает знакомить с производством.

- Это ствольно-заготовительный участок. Здесь из металлического прутка делается ствол. Мы закупаем 5-6 метровые прутки из нержавеющей стали. Наша фирма единственная в России делает стволы из нержавейки. Еще есть две фирмы в Европе. Сталь закупаем американскую или немецкую. В принципе можно делать из отечественной стали, но у нас минимальная партия - от 9 тонн. Для нас это нерентабельно.

Заготовка обтачивается на станке, убираются всякие неконцентричности, а затем осуществляется сверление. В станок глубокого сверления одновременно зажимаются две заготовки. Заготовки устанавливаются по микронным индикаторам. В этом процессе основная задача - получить как можно более прямолинейное отверстие канала будущего ствола. При сверлении под давлением подается масло, особую роль играют заточка сверла и режим обработки. У нас есть сверла всех калибров, от самых маленьких и до 408-го. Мы единственные в Европе, кто производит стволы 408-го калибра.

Затем производится развертывание заготовки. Здесь уже получается окончательный финишный диаметр ствола по полям. Например, будущий ствол 338-го калибра: 323 - диаметр сверла, 330 - диаметр ствола по полям после развертки, 338 - диаметр по нарезам.

Перед тем как делать нарезы, мы проверяем чистоту поверхности ствола и, если необходимо, производим хонингование. А затем заготовка идет на дорнование нарезов. Дорнование - это образование нарезов методом давления. В канал ствола помещается твердосплавный дорн из карбида-вольфрама, наносится специальная смазка, которая уменьшает трение. Под давлением дорн вдавливается в заготовку, образуя нарезы. Затем идет отпуск стволов. Он делается в электрической печи, которая управляется компьютером. Закладка печи - одновременно 22 ствола. Это наша партия заготовок, которую мы делаем за один раз. Это принципиальная вещь. После дорнования необходимо отпустить внутреннее напряжение, которое возникает. Если это сделано неправильно - стволы стрелять не будут.

После производится притирание в финишный размер канала и затем контурная обточка ствола, и на этом этап заготовки закончен. Ствол идет на финишную обработку (патронник, резьба, дульная часть). На участке финишной обработки и сборки на станках делается токарная и фрезерная обработка ствольных коробок. Как выглядит ствольная коробка? Это алюминиевый корпус и стальная каленая втулка, которая вкручивается по резьбе.

Ложу делаем из углепластика, который применяется в основном в аэрокосмической отрасли. Из него сейчас делают фюзеляжи для аэробусов и «Боингов». По прочности он не уступает алюминию, но значительно легче. За счет того, что используется специальный состав, гасящий вибрацию ствола, стрелять с этих лож намного комфортнее, чем с типовых, скелетного типа. На ложах скелетного типа кучность примерно на 0,2 угловых минуты хуже.

- А как долго живут такие стволы?

- Если мы говорим о кучности, приемлемой для охоты или для снайпинга, скажем 0,5-1 угловая минута, то на 308-й калибр это будет за 10 тысяч выстрелов, в крайнем случае - не меньше 7 тысяч. Если же говорить о кучности на уровне 0,1-0,2, то, конечно, такая кучность будет держаться намного меньше. На соревнованиях используются более мощные патроны, соответственно давление выше, разгар патронника, термоэрозия дульного входа гораздо значительнее. При таких условиях наилучшая кучность будет держаться одну - две тысячи выстрелов в лучшем случае. Потом кучность начнет ухудшаться до приемлемой в снайпинге - 0,5 угловой минуты, а затем опустится до 1 минуты. Но это тоже не плохо, т. к. соответствует хорошим снайперским винтовкам: PGM, Blazer. Стволы будут стрелять на очень высоком уровне до 8-10 тысяч выстрелов.

- А потом ствол можно переработать?

- Можно, только под другой калибр, и затраты на это будут намного больше, проще сделать новый ствол.

- Какие патроны используются для стрельбы из ваших винтовок?

- Мы патроны не производим. Как разработчики и производители оружия мы можем делать патроны только для испытательных целей. У нас нет лицензии на производство боеприпасов.

В России это отдельная головная боль. Да, у нас есть хорошие винтовки, но нет хороших боеприпасов. Чтобы исправить ситуацию, мы должны получить лицензию на боеприпасы и делать их хотя бы мелкосерийно. Крупным заводам невыгодно производить высокоточные боеприпасы, потребность в которых ограничена небольшим количеством людей, использующих подобное оружие. Я думаю, у нашего государства больше нет альтернативы: либо мы получим лицензию и будем их делать, либо это все останется импортным. В настоящее время все снаряжение боеприпасов идет на импортных компонентах. Финский порох, капсюли и пули американские.

Производства высокоточных боеприпасов для винтовок в России просто нет. Поэтому если мы делаем высокоточные винтовки, мы должны делать и боеприпасы. Конечно, можно зарядить стандартный патрон, но опять-таки не наш, а Lapua Magnum, и он покажет неплохую кучность на уровне 0,4-0,5 угловой минуты. Но если вы хотите вытащить максимальную кучность из нашего оружия, вы должны сами снарядить патрон. Если человек хочет выиграть соревнования, он должен снаряжать патрон. Это аксиома для снайпера.

- Насколько я понимаю, с оптикой складывается примерно такая же картина?

- В общем да. С нашими винтовками мы рекомендуем использовать оптику только трех производителей: Nightforce, Smidt & Bender и определенные модели Leupold. Все остальное мы не рекомендуем, потому что кучность может пострадать. Что касается наших производителей, то ничего подобного и близкого по качеству и характеристикам в дневной оптике получить пока невозможно. На мой взгляд, причин этому несколько. Во-первых, отсутствие контакта между изготовителем и заказчиком. Не чиновником, а именно пользователем. Во-вторых, у нас почему-то оптика делается под определенный боеприпас, а на Западе все прицелы универсальные. Свои собственные изыскания люди не ведут по «протоптанной дорожке», а ищут свои какие-то системы, хотя все уже давно придумано. В-третьих, светопропускная способность нашей оптики очень низкая.

Хотя я уверен, что нашим производителям по силам конкурировать с западными, но это возможно при условии координации этой деятельности государством. И координировать это должны люди, заинтересованные в развитии отечественного производства. Чего сейчас нет. А оживлять его нужно с помощью рыночных механизмов, а не административных мер.

Например, компоненты боеприпасов. Ведь должно быть очевидно: если мы сейчас не оживим отрасль, которая делает пороха, капсюли, пули, гильзы, и нам закроют закупку за рубежом, мы не сможем эксплуатировать винтовки на должном уровне. Соответственно будет страдать кучность, а в зависимости от нее и дальность. Нам нужно встряхнуть эту отрасль. Как это можно сделать? Просто разрешить официальное снаряжение патронов на гражданском рынке и продажу компонентов хотя бы владельцам охотничьего оружия. Появится новая возможность для сбыта наших порохов. Соответственно и заводы начнут развиваться, будут между собой конкурировать, появятся новые более качественные пороха. То есть так, как это работает за границей.

У нас почему-то ситуацию стараются выправить сверху, создав новый орган или комиссию, поставив какой-нибудь НИОКР дорогой. А на Западе создают механизм, который сам работает. Им не нужно даже особо управлять. Существуют тысячи маленьких фирм, которые делают в Штатах и патроны, и оружие. Они ведут сами на свои деньги тысячи этих мелких НИОКРов. Причем бесплатно для государства. А государство потом просто берет, что ему понравилось, и начинает развивать, вкладывать деньги.

- Помимо сотрудников спецподразделений, кто еще покупает у вас винтовки?

– Вся сборная России по бенчресту. Как я уже говорил, последнее ее достижение - две золотые медали на чемпионате Европы. До этого ребята завоевали серебряную медаль на чемпионате мира (об этом виде спорта «Братишка» расскажет в следующем номере).

Олимпийский чемпион Артём Хаджибеков тестировал наши мелкашечные стволы, но в итоге поехал на олимпиаду с «Вальтером». Хотя, на наш взгляд, результаты были получены неплохие. Но ему показалось, что «Вальтер» более стабилен. Кроме того у нас было очень мало времени. За месяц до олимпиады он попросил нас сделать 3 ствола. Но я абсолютно уверен: если бы эта программа была продолжена и нужна кому-то в нашем спорте, мы бы сделали стволы, которые бы превосходили европейские и американские аналоги.

- У вас штучное производство винтовок, а смогли бы выпускать их в массовом порядке?

- У нас производство штучное именно потому, что заказы штучные. Если бы было больше заказов, даже на этих мощностях 100 винтовок в год для нас не проблема. Хотя было бы нелегко.

Но это будет тяжело и для «Ижмаша», у которого один маленький цех делает винтовки «Рекорд» и СВ. Да и количество 100 штук - это нереально в нынешних условиях, никто столько не закажет.

Хотя потребность в этом есть. Я не говорю про наши винтовки. Закупите ижевские. Это все равно лучше, чем СВД. Если закупят СВ 98 в качестве снайперской винтовки для общевойсковых подразделений, я буду только рад. Я еще раз говорю: я не претендую на роль производителя массовых винтовок, это не наша ниша. Это должен делать завод.

- Ваше предприятие достаточно маленькое. А существует ли сотрудничество с более крупными предприятиями и заводами оружейной отрасли?

- У нас тесная кооперация с Тульским патронным заводом. Мы им поставляем баллистические стволы. В некоторых калибрах даже эксклюзивные. Наши баллистические стволы превзошли в 2-3 раза по кучности чешские, на которых они работали раньше. Сейчас их наработанный ресурс превысил 10000 выстрелов без признаков ухудшения кучности.

Также мы поставляли для ЦКИБ СОО (Тула) стволы для снайперских винтовок 338-го калибра, которые показали очень хорошую кучность. До 6 мм на 100 метров заводским патроном Lapua Magnum. Помимо этого работаем с рядом испытательных полигонов и научно-исследовательских институтов различных силовых ведомств.

Кооперация существует, конкуренции как таковой нет. С заводами, которые выпускают серийные винтовки, мы находимся в разных нишах. Хотя нас кто-то воспринимает как конкурентов, но это не совсем правильно. В мире существует четкое деление - массовая винтовка и винтовка высокоточная для сверхдальней стрельбы. Это не винтовка для вооружения общевойсковых подразделений. Это винтовка для спецподразделений. Чаще всего под задачу, под дальность, под какой-то вид цели и т. д.

Наша винтовка эталонным патроном может стрелять не хуже 0,2 минуты. Это 6 мм на сто метров на открытом воздухе при ветре. Если в помещении - не хуже 0,1 минуты, 0,15 максимум, это составляет 4,5 мм.

Дальность связана с кучностью. Поэтому только винтовка с высокой кучностью может рассматриваться для дальней и сверхдальней стрельбы. Дальше все зависит от калибра. Те патроны, под которые мы делаем наши винтовки (прежде всего 408 калибра), могут поражать ростовую фигуру на расстоянии до 2,5-3 км. Наши винтовки 338 калибра под патрон Lapua Magnum обладают дальностью 1600 метров, они же с улучшенным патронником - 1800-2000 м.

К сожалению, в России основная проблема - это не конкуренция предприятий, а противодействие импортным закупкам для силовых структур. Сейчас экономически это крайне невыгодно. Заводская цена английской винтовки AW 338 12-14 тысяч евро. Когда привезешь ее в Россию и растаможишь, цена уже будет за 20 тысяч. Кому нужна такая винтовка? К тому же наша по ТТХ превосходит ее в 2 раза.

Базовые модели наших винтовок стоят 350 и 430 тысяч рублей, 338-го калибра - 450 тысяч, 408-го - 530 тыс. Это невысокие цены, учитывая то качество, которое с этой ценой предлагается.

- Если сравнивать вашу работу в США и здесь, в чем различие?

- В США созданы все условия для производителей в любой отрасли машиностроения. Ты можешь заказать любой инструмент и любую оснастку - в течение суток она будет доставлена DHLом или UPSом.

В России на это уйдут месяцы. В итоге привезут не то, что тебе нужно. В США ты ограничен только идеями. Если у тебя есть идеи, ты можешь творить. В финансовом плане там все очень доступно. А здесь ты ограничен и финансами, и временем, потому что тебе приходится процентов 90 делать самому: часть оснастки, специализированный инструмент какой-то, которого нужно много. И, конечно же, система. Там не тратят столько времени на решение административных вопросов, сколько тратим его мы.

- Есть ли у вас новшества, изобретения, реализованные на производстве?

- Мы создали реактивный дульный тормоз для винтовки, одновременно являющийся тюнером, то есть устройством механической настройки кучности. Оно у нас было на винтовке 338 калибра и зарекомендовало себя с самой лучшей стороны. Это устройство очень эффективно для стрельбы заводскими патронами. То есть не нужно лезть в патрон, изменять в нем какие-то параметры: заряд, длину, усилие обжима и т. д. Можно просто покрутить, погонять взад-вперед по резьбе реактивный дульный тормоз, затянуть и таким образом настроить оптимальную кучность. Стали первыми в мире применять новые композиты, например ложи из кевлар-карбона. Первыми в России получили начальную скорость из нарезного ствола более 1500 метров в секунду за счет конструктивно нового канала. Вообще для спортивных стволов, особенно в бенчресте, мы применяем специальный разработанный у нас профиль нарезов, отличный от стандартного.

Есть много улучшений и нюансов, но они прежде всего относятся к технологии изготовления и используемым материалам. Они появились именно здесь в силу того, что мы весьма ограничены в выборе. Например, чистящие составы и составы для беддинга мы стали делать сами. Нас не устраивают составы, которые мы могли приобрести в России, а приобретать их в США дорого.

- Никогда не думали делать короткоствольное оружие?

- Думали и сделали. Мы даже начали сертификацию. Но предоплаченных заказов мы не получили, а инвестировать огромные деньги в производство нет возможности. Мы сначала сделали пистолеты из сборочных комплектов. Основные части были наши: ствол, коробка, а внутренности все импортные. Есть теоретическая возможность освоить целиком производство здесь, как это произошло с винтовками. Но, видимо, пока не пришло время.

- Есть винтовка любимая?

- Да нет, я уже к винтовкам отношусь как-то утилитарно, и какого-то религиозного пиетета перед ними уже нет давно. Я понимаю, что ствол - это расходник. Да, он стреляет хорошо сначала, но потом кучность падает, и он уже не может выигрывать крупный чемпионат. Поэтому такого преклонения перед изделиями уже нет.

- Можно ли из среднестатистического человека за определенное время подготовить снайпера?

- Можно, все зависит от методики. Подготовить стрелка очень высокого уровня можно даже в бенчресте, в пулевой стрельбе. Вам это любой тренер подтвердит. Практически любого человека можно вывести до определенного уровня, условно до кандидата в мастера спорта или мастера спорта. Но выиграет ли он международные соревнования, станет ли заслуженным мастером спорта, это большой вопрос.

- Так все-таки какими качествами должен обладать снайпер?

- Современный снайпер - это прежде всего специалист высокой квалификации, человек с техническим складом ума и более того, даже с математическими способностями. Современный снайпинг на дальние дистанции это сегодня сродни артиллерии. И вычисления, которые делает снайпер даже при помощи технических средств, все равно достаточно сложны и требуют определенного склада ума. Это такой математик с умением наблюдать, искать индикаторы ветра в природе, уметь их подмечать.

А также терпение, наверное. Потому что снайпинг боевой - это умение ждать. У нас некоторое время был перекос подготовки снайпера в сторону искусства маскировки. Это, конечно, важно, но если снайпер не умеет попадать, искусство маскировки ему не понадобится. Снайпер прежде всего должен попасть, выполнить задачу на предельной дальности по малоразмерной цели.

- Владислав, расскажите немного о себе.

- Образование высшее. Имею ученую степень - кандидат философских наук. Диссертацию защищал в МГУ. На мой взгляд, высшее образование дает человеку системность в знаниях.

После вуза очень много занимался автоспортом. Участвовал в раллийных командах на машинах мирового класса - WRC. Там достаточно техническое было поприще, потому что и настройки, и обслуживание таких машин довольно сложные. Этим я занимался профессионально на протяжении 7 лет.

Параллельно с этим всегда была стрельба. С 16 лет занимался пулевой стрельбой из пистолета под руководством тренера Рассказова. Он дал очень хорошую базовую подготовку. Затем я переключился на винтовку, именно винтовку снайперскую. Это случилось после одной поездки в США, на стажировку в Майами в SRT. Это аналог SWAT. Там я стажировался в качестве полицейского снайпера. Когда вернулся в Россию, начал заниматься проблематикой стрельбы на дальние дистанции. Просто самостоятельно, из своего оружия. С этого все и началось. Затем плавно перетекло в спорт. Я принял участие в чемпионате мира по бенчресту в Швеции, и меня увлекло еще сильнее.

Позже волею судеб я познакомился в США с ведущими стрелками Спиди Гонзалесом и Клэем Спенсером. Получил приглашение поработать под их началом. По совокупности в США провел около 2 лет, стажируясь у одного и у другого. Занимался производством винтовок, и в частности, у Клэя Спенсера осваивал ствольное производство. У Гонсалеса учился финишной обработке стволов, изготовлению лож, матриц, специальной оснастке, сборочным операциям по винтовкам.

После этого как могла не прийти идея в голову делать это здесь? Тем более что в России на тот момент не было ни одного малого или среднего частного предприятия.

Надо сказать, что Федеральное агентство по промышленности пошло нам навстречу - дало лицензию, и все закрутилось довольно-таки быстро.

Поскольку высокоточное оружие не ограничивается спортом, закономерным развитием стало производство снайперских винтовок, потребность в которых прежде всего высказали сотрудники различных спецподразделений. Нами было сделано несколько опытных образцов, которые себя показали самым лучшим образом и на тренировках, и на соревнованиях. Могу сказать, что в некоторых спецподразделениях наша винтовка уже принята на вооружение.

Многие военнослужащие закупают винтовки частным порядком. Она сертифицирована как гражданское оружие, ее покупают себе как охотничью винтовку и выступают с ней на соревнованиях.

«Царь-пушка» - уникальное предприятие в отечественном оружейном деле. Владислав Лобаев - первый частный оружейный мастер в России, который производит оружие высочайшего уровня, в том числе и для спецподразделений. Именно за такими предприятиями при разумной государственной поддержке будущее.

Когда мы покидали производственный цех, обратили внимание на табличку над дверью. Англоязычная надпись гласила: «Мы рады всем, кто переступает через этот порог. Одним - когда приходят, другим - когда уходят». Мы уехали с надеждой, что относимся к первым…

Юрий Мухин
Фото автора
Братишка 03-2009